Половину фильма чувствуешь непонимание: фразы построены непривычно, действия загадочны. Фильм как будто с другой планеты, из социалистического рая. Когда на экране начинается война, и камера делает несколько длинных пролётов в финчеровской манере под эпичную музыку, внезапно понимаешь, что достиг высшей точки фестиваля, и лучше этого фильма уже ничего не увидишь.

Хэ Сяопин поступает в армейский ансамбль, где становится объектом насмешек из-за своих ошибок и особенностей. Она засматривается на Лю Фэна, «идеального бойца» на свою голову, который влюблён в солитску Лин Диньдин. Ну и прочая вечная молодость. Ансамбль исполняет сложносочинённые танцы под проникновенную музыку в жанре «травка на лугу растёт, революция — вперёд». На фоне, тем временем, сначала кончается «культурная революция» вместе с Мао, а затем начинается война со Вьетнамом. Кто не отсиделся в безопасности сцены, стал героем — конечно, жуткой ценой.

Все актёры и команда фильма уже имеют несколько призов за прошлые работы. Сценаристка Янь Гэлин адаптировала собственные мемуары — но даже зная это, в голове не укладывается, как вообще возможно сочинить, спланировать и поставить фильм такой эпичности. Он как будто китайская версия всего, что мы помним: кинематография от Финчера, цвета и геометрия от Уэса Андерсона, музыка на голову выше «Холодной войны», танцы достойны любого популярного мюзикла. При этом персонажи произносят слова, будто написанные Сорокиным, что создаёт ощущение нереальности, какой-то загробной пост-социалистической жизни, где все общаются цитатами из съездов Партии. Тем сильнее бьют по чувствам моменты, когда персонажи перестают.

Схематичность, свойственная блокбастерам (фильм собрал 236 млн долларов в Китае), в чём-то вредит западному зрителю: в персонажах, пусть их тут немного, можно запутаться, и в памяти остаются не их подвиги, а чудесные яркие фоны и мрачная серо-зелёная палитра сцены сражения. С другой стороны, всё в этом фильме играет на ностальгию китайского зрителя: от лакированных досок на полу общежития до плакатов с Мао. Тем удивительнее, как режиссёру Фэн Сяогану удаётся транслировать эмоции — кажется, он нащупал что-то общее между китайцами и родившимися в СССР, людьми, которые научились шифровать чувства в протокольных фразах и заученных действиях. Это будто возвращение в страну, где нет секса, но есть любовь.