Альманах из четырёх короткометражек проекта «Летописи». Айтишник, чьё тело парализовало от неудачной татуировки, взял жизнь в руки и начал помогать другим людям с инвалидностью. Глухонемого мальчика донимают родные, чтобы он нашёл, наконец, жену. Директор сельского дома культуры сделал класс для обучения пожилых компьютеру, но не учёл, что летом все заняты в огороде. Поисково-спасательный отряд «Ангел» делает свою работу.

Охарактеризовать фильмы этого альманаха можно как... обычные. Люди делают то, что от них ожидают. За пятнадцать минут авторы успевают дать лишь общую картину, никаких неожиданностей в характерах или сюжетах. Все четверо героев молодцы, отличные люди, помогают другим и живут достойной жизнью. Режиссёры сняли хорошо, три из четырёх работ можно смотреть без содрогания и даже иногда с интересом. Но чувства нет.

Сцены из деревни рядом с чернобыльской зоной. Красивые закаты и восходы, вода течёт, деревья шумят. Семья из матери и трёх дочек ведёт традиционную деревенскую жизнь: кормят гусей, доят коров, заготавливают сено, догоняют порося. Ездят в школу на автобусе, красятся перед выпускным.

Только три титра в конце напоминают, что Чернобыль близко: воздух заражён, вода заражена, еда опасна. Они переворачивают отношение к героям и событиям фильма, как в фильме «Дебют». Они смотрят квартиру, в которую их переселят, и оценивают, влезет ли туда корова, но вопрос вообще не в этом. Граница зоны проложена как удобнее, а не где безопаснее, и в ней гораздо больше людей, чем следует.

С удивлением ещё в первые минуты понял, что это первый фильм «Летописей», который мне нравится безо всяких но. Идеальные кадры, отличный монтаж и звук. Дарья Юркевич не выдавливает из персонажей сюжет, как другие, а просто даёт им быть. Без подмигивания в кадр документалка начинает дышать, все длинные планы обретают ритм. Фильм смотреть просто приятно.

Дарья понимает ограничения формата и мастерски их обходит. Слишком мало времени, чтобы найти сюжет или хорошо записать диалог? Так незачем синхронизировать: пусть отдельно картинка, отдельно речь. Это вообще не бросается в глаза. Персонажи не привыкли к камере — планы сбоку или со спины их не тревожат. Можно повесить микрофон, но не ставить камеру, и за неделю на час времени набежит интересных диалогов. От местности вообще не нужно ничего требовать: достаточно смотреть и дать ей раскрыться в кадре.

Беспокоило только то, что сцены не складывались в сюжет. Как будто некоторые ограничения не обойти. Но титры в конце (и один разговор в середине) всё связали воедино, да ещё и сделав фильм чем-то большим: это не только про зону отчуждения. Это про то, что деревня — это тяжёлый ежедневный труд, и любые проблемы с ней решить легко: увеличить количество домов с пустыми окнами, перевезя всех в город. Но это, конечно, странное решение.

Ударно начали — с хуева леса — и ударно закончили метафорическим засеванием поля. В рамках документального фестиваля посмотрел альманах древних белорусских обрядов: от боронения воды и измерения травы буханкой хлеба до выборов пары из мальчиков и девочек и похорон члена на верёвочке.

Нельзя не упомянуть традиционное для «Летописей» низкое качество постпродакшена. Но, во-первых, не было назойливой музыки, а во-вторых, технические недостатки отлично компенсировались постановочными решениями. Чего только стоит полутораминутное жевание хлеба! Сцена, достойная «Солнцестояния», которое постоянно вспомниналось при просмотре. Совокупление так вообще почти дословно цитирует тот фильм.

Понравилось большое количество филлеров с природой: никто никуда не спешит, обряды требуют времени. Сцены с обнажёнными телами можно было вырезать без ущерба для сюжета и показывать фильм школьникам. Хотя школьники его и так раскопают, конечно. Чего не хватило, так это документальности. Например, исследования, блюдёт ли кто эти странные и очень мудрёные обряды до сих пор.

Несколько дней из жизни скорой Светлогорска, одного из самых проблемных и экологически неблагополучных городков Беларуси. Время врачей измеряется в стариках, укушенных змеями, в мужчинах со следами уколов и алкоголя. На этом фоне они остаются людьми: напевают песни, ремонтируют машины, раздражаются от звонков по пустякам.

Больше зарисовка для телевизора, чем полноценный фильм. Чудесная фактура, хорошие идея и сценарий — но как будто не хватило опыта и денег сделать достойно. Повторяющая музыка быстро начинает отвлекать от сюжета. В котором, правда, ни одна линия не доходит до конца: спасли там кого, не спасли? Что врачи делают, когда возвращаются домой? Сто вызовов в день — это нормально, или Светлогорск — это аномалия? Больше вопросов, чем ответов. А вопросы появляются не от недосказанности. А от недостатка эмоций. Сильные чувства в фильма заменили на обсуждение слова «блядь» и умирающих старушек в кадре.

Этим фильм напомнил «Обход» тех же «Летописей»: гордыня вместо того, чтобы покориться жизни и задокументировать её.

Участковый Александр обходит дома в своих деревнях. Там сплошь алкоголики-тунеядцы.

Реально, это весь сюжет. Светлых пятна два: красивая съёмка дождя, которая превращает деревню в нуарное место, где каждое движение имеет значение. И два напившихся деда: пока одного пинками выгоняют из мира мёртвых («нормальное у тебя давление, вставай!» — «у него было три промилле, представляете?»), другой декламирует стихи на камеру. Сорок минут, из них пять хороших. Неудивительно: на съёмки команде дали шесть-семь дней, что за это время можно найти? Даже настоящего участкового найти не удалось: взяли бывшего.

В фильме плохо всё. Картинка постоянно смывается. Голоса местами режут слух, звук недоделан, музыка обрывается посреди титров. Монтаж не даёт сюжету подышать: я считаю, что фильм — он как комикс, живёт между кадрами. Здесь нет пространства между кадрами, всё в лоб: вот человек, вот другой человек, вот диалог. Люди не успели привыкнуть к камере, даже Александр то и дело оглядывается в объектив и ведёт себя чертовски ненатурально. Вживую он великолепен, но времени на адаптацию не было.

Кто-то из зрителей задал вопрос: «а почему в вашем фильме только мужчины?» — «Мы встречали женщин, но вы же понимаете, пьяные женщины не так забавны, как мужчины, поэтому решили не вставлять». Этот ответ режиссёра показывает отношение группы, которые все городские, к деревне: там же одни пьяницы, ловить нечего. Камера не задерживается ни на ком, единственное светлое пятно с тем дедом и стихами — удача, вызванная тем, что группе не удалось сколоть из очередной избушки по-быстрому. Вместо того, чтобы проникнуться каждым персонажем, они по-быстрому снимали их диалог с участковым и ехали к следующему участку. Обход формально заснят, но ни картины деревни, ни идеи сверх того, что пьянство — это плохо, у авторов не получилось.