Мать и дочка пробираются через тёмный и туманный лес в сказочную деревню, где у них дом. В том лесу бродит страшный волк, а прямого пути не существует. Когда же они заходят в избушку, та тоже оказывается непростой: то странный путник постучится, то доски заходят ходуном от злого духа.

Ну я блин даже не знаю. Очевидно, что всё вокруг героев в этом фильме — метафоры. Волк не волк, лес не лес, мужчины не персонажи. Первая треть фильма с путешествием сквозь лес создаёт такую густую атмосферу сказки, что даже боязнь за героев пропадает — несмотря на то, что дочка несёт на себе сына и один раз даже забывает его среди сосен. А в сказке же от чего отвернулся — то пропало. Ощущение от того, что сюжет и персонажи развоплощаются и превращаются в идеи, необычно. Хочется больше подобного, и авторы стараются сохранять это ощущение и в других локациях.

Получается не очень: реальность сочится из дыр. «Постмодернизм не отражает современную реальность» — говорит мать словами сценариста Юрия Арабова. Каждая фраза маскирует реальность и переживания персонажей, слушать их похоже на аудиокнигу раннего Пелевина. Герои не только не говорят, что думают, они, кажется, даже не думают, что думают. Вместо этого их мир вывернут наизнанку, и мысленный волк совершенно в духе экранизаций Пелевина появляется на экране уродливым рендером.

Совершенно не укладывается в сюжет пролог со смертью в обратном порядке — зато финал даёт внутренне возликовать. «Да гори он всё огнём» — как тут принято, мыслями наружу думает дочка. К сожалению, в отличие от плёнки, жёсткие диски не горят, и как бы ни было жарко за окном, в вагоне — и в зале — морозно. Я ожидал фильм Германики, но тут как будто сценарий не даёт ей развернуться: амбиции сценариста (недо-линча и недо-пелевина) забивают самобытность режиссёрки.