Ведущий детской передачи Джефф переживает смерть сына и отдаление второго сына и хочет сделать передачу про смерть. Его отец заправляет этим шоу и противится любым изменениям. Напарница Джеффа и жена шефа Диэдре не может адекватно воспитать дочку, а кроме того обнаруживает, что муж ей изменяет с учителем музыки. Жена Джеффа переехала жить отдельно и встречается с каким-то левым чуваком, а её сын следует заветам Тайлера Дёрдена.

Даже Джим Керри и Фрэнк Ланджела в главных ролях не могут помочь мне объяснить для себя, зачем смотреть эту «вечную молодость». Почему мне за этих ненормальных нужно переживать и ждать следующей серии. Двух хватило сполна. Шутки не смешные, выпады не оригинальные. Персонажи немного приятные, но верить им не получается. Сценарист тянет за собой весь паровоз сюжета, выглядит это не более прикольно, чем тот же номер от силача с верёвкой в зубах.

Ангел и демон узнают, что родился Антихрист и скоро он начнёт апокалипсис. Пытаются предотвратить, но они — как и все небесные и подземные твари — вопиюще некомпетентны. Слава богу, пока они там ругаются, парень нашёл в своей деревне друзей и организовал собственные «Stranger Things», из которых они сообща и вылезли.

Типичная экранизация Пратчетта: жутковатая компьютерная графика, английский юмор на каждом шагу, быстрое развитие событий (день настал уже во второй серии, а предвестия пошли в четвёртой из шести). И полное отсутствие эмоциональной привязанности к каким-либо персонажам. Эдакий цирк: пришли, сели, посмотрели, как знаменитые люди кривляются, вышли и ушли. Бездумное зрелище, которое наверняка уступает книге, но неплохое развлечение. Экранизаций Пратчетта мало, и их лучше не пропускать.

Программистка Надя споласкивает лицо в туалете, смотрится в зеркало и выходит, пропуская двух девушек, в вечеринку в честь своего дня рождения. Знакомится с каким-то скользким типом и тащит его домой, а затем идёт искать своего кота Овсянчика. Тут-то её и сбивает машина. Она снова в туалете, и впереди у неё множество смертей. Во время одной из них она встретит Алана, который собирался предложить своей невесте Беатрис пожениться, но получил отказ. Вместе они пытаются понять, почему они постоянно умирают, и найти выход как из временной петли, так и из своего отчаяния.

В соцсетях про этот сериал пишут две фразы: что он гениален (это правда) и что он про целительную психотерапию. Но прочитав описание и посмотрев трейлер, в голове поселяется очевидная параллель: «День сурка». Мало того, что от неё не избавиться, так ещё она мешает начать смотреть сериал. Потому что всё это мы уже видели, да и фильм был не очень приятным по нынешним меркам. Первая серия развенчала это предубеждение: сериал совсем другой.

Восемь серий дают сюжету развернуться: подходы к дню жизни не схлопываются в череду однотипных экспериментов, как в «сурке», а каждый раз открывают какую-то часть персонажа и окружающего мира, продвигают сюжет. Серии по 25 минут оканчиваются клиффхэнгерами, а общие три часа экранного времени предохраняют от классической болезни сериалов на Netflix, когда середину хочется перемотать.

Фильм запомнился своим чудовищным сексизмом и цинизмом, прямо подстать главному герою. Фил не меняется внутренне, но проводит свои однообразные годы за совершенствованием мастерства. Всё ради грандиозной, кажущейся невыполнимой задачи: лечь в постель с Ритой. Как только это удаётся, вселенная награждает его ещё одним днём. Вселенной в «матрёшке» наплевать на мастерство и она даёт конечное количество попыток. Хорошо, что Наде помогают примириться с прошлым многочисленные друзья, а сама она помогает Алану, иначе бы не успели.

Сериалу помогает, что все его режиссёры и сценаристы — женщины, как и главный персонаж. В девяносто третьем году такое было невозможно: «сурка» создавали исключительно мужчины и Рита в нём играет роль вдохновления и приза для героя. Самоубийство и насилие были отличными темами для шуток в девяностых, но нынешние авторы взрослее относятся к эмоциям.

В «сурке» Фил справился со всем один, его подобие в сериале — Алан, и он отлично справляется с полировкой каждого своего идеально-саморазрушительного дня. «Матрёшка» про то, что одному со своими психологическими проблемами справиться невозможно, нужен кто-то ещё: психолог, близкий друг или случайный попутчик по временной петле.

Фил был некомпетентен: кое-как выполнял работу погодника, но даже на банальный репортаж с ежегодного мероприятия его не хватило. Это отражало его характер: необязательный, циничный, инфантильный. Соответственно, его мастерство в финале будто бы показывает, что внутри он тоже вырос. Через внешнее — к внутреннему. Но это работает в очень узких рамках: можно повысить настроение, заставив себя улыбаться, но нельзя стать эмпатичнее, научившись играть на рояле. Надя — отличная программистка. На токсичном код-ревью она за минуту находит и исправляет чужую ошибку. Она не учит новый алгоритм или методологию за время в петле: чтобы разобраться в себе, они не помогут.

«День сурка» концептуально очень прост: один день, цикл, условие выхода. Прошли ровно двадцать шесть лет и обогатили наш культурный бэкграунд сотнями фильмов и книг про время и физику: теперь развлечения должны быть сложнее. Во время просмотра вспоминаешь «Лангольеров», «Lost», «Матрицу», «The Good Place» и другие хорошие фильмы и сериалы. Пытаешься понять правила, по которым работает мир, но это не проще, чем понять, как работает твой мозг.

Людей, приступивших к третьему сезону, двадцать раз предупреждали, что ничем хорошим он не закончится, что в каждом кадре рок и уныние. Лемони Сникет не испытывает удовольствия от этой истории, и Олаф в титульной песне справедливо замечает, что нормальные люди смотрят другие сериалы. Чтобы любить этот сериал, нужно обладать определённым набором качеств — и их даже не формализовать: любовь к Монти Пайтонам не обязательна, как и математический склад ума. Сериал берёт, пожалуй, своей готической эстетикой вкупе с подавляемыми, но протекающими сквозь слова эмоциями. Его стараешься посмотреть и закончить побыстрее, но бросить — даже мысли такой не появляется.

Формулу мы уже выучили за девять историй: у детей Бодлер появляется надежда в новой локации, но туда приходит граф Олаф со своей театральной труппой и оказывается хозяином положения. В финале Виолетта что-то изобретает, Клаус вычитывает в книгах, а Санни умудряется не умереть — и все трое отправляются в сторону другой локации, где, как мы понимаем, лучше не станет. Именно так проходит десятый сюжет: все мёрзнут на и около горы Мортмейн («мёртвая рука»). И тут же приходят новые персонажи (Кит Сникет, снова целеустремлённая и добрая; загадочные мужчина и женщина, средоточия зла; прекрасный Квигли Квагмайр) и обнаруживаются старые — К а р м е л и т а! Злодеев слишком много, они спорят, — и в споре, о чудо, формула ломается. «Что-то мы устали от этого маразма» — говорят помощники Олафа и уходят к мечте. «Слушайте, я уже не ребёнок» — замечает заметно подросшая за время пути Санни. И после её реплики внезапно понимаешь: а дети-то набираются опыта, вопросы становятся серьёзнее, финал явно близок.

Взрослые в этом сериале предсказуемо ненадёжны — все, кроме злодеев с графом Олафом в центре. На него можно положиться: он всегда появится в трудную минуту, чтобы сделать её чу — wait for it — довищной. Он взрослый, Бодлеры — дети, и в этом перекос власти, которым он пользуется. В «Грозном гроте» нет других взрослых, поэтому схема не работает, только сила. Обе серии — странная беготня между двумя подводными лодками на фоне всё более раздражающих детей под предводительством Кармелиты, ветеринарки-чечёточной-балерины-и-так-далее. Хотелось, чтобы они поскорее закончились, потому что ощущались не самостоятельными историями, а подготовкой к финалу. Последний помощник злодея покинул его, смертельное оружие добыто, место сбора всех членов секретной организации определено.

Первая серия «Предпоследней проблемы» восхитительно детективна. В кои-то веки опасность угрожает не семье Бодлер, поэтому вместо панических попыток спастись они расслабляются и наблюдают. Гостиница Денума́ необычна, от способа размещения гостей до жутких часов, подобных ворону из поэмы По. Вместе с членами семьи временна́я линия расщепляется на три. Они расходятся, показывают разные грани жизни постояльцев, намекают на секреты и сходятся в одном объекте — сахарнице — и в одном человеке, вернее, близнецах Фрэнке и Эрнесте Денума́. Почему в один момент близнецов видели все дети? В чём план Олафа? Доколе им ничего не будут рассказывать? Пожалуй, это лучшая серия сезона: именно из-за отсутствия опасности, но продолжающегося ощущения, что Бодлеры проваливают абсолютно все свои задачи.

Жаль, вторая серия буквально повторяет окончание «Неудачных начал», только с судом вместо свадьбы. «Я больше никогда не подведу вас, Бодлеры» — убеждает скорее себя, чем их, судья Штраусс, и мы понимаем, что впереди будет same old. Круг хочется разорвать, поэтому со всегда жуткими словами «what choice do we have» Бодлеры в одной лодке с Олафом уходят в закат. Титры, грустная песня а-ля финал первого сезона, до свидания, Лемони.

«Конец» минималистичен: небольшой остров, Бодлеры, Олаф, островитяне, которые в курсе его злодеяний. Безопасность обволакивает всех, кроме графа, которого ждёт смерть. В этой серии Олаф на минуту становится метафорой для всего сериала. Он заманивает зрителя, будто выпрашивая ещё один сезон: «секре-еты, дра-ама, интри-иги!» Я на минуту даже поддался искушению, пожелав, чтобы графа спасли, и у нас был бы новый «Lost». Между весёлой жизнью с Олафом и абсолютной безопасностью среди островитян Бодлеры снова выбрали третье, сказав «нет» тем и тем. Сериал напомнил нам, что это история не про секреты, не про страх, а про жизнь трёх детей, которым ничего из этого не нужно. Они прошли, проплыли и проехали длинный путь, обретя многих друзей на пути, которые не могут остаться с ними (друзья — не семья), но помогут в неожиданную минуту. Перед ними жизнь, полная не тайн, не пряток, не приключений, а друг друга и нормальных человеческих взаимоотношений: редкость в мире сериала. Это, пожалуй, лучший финал истории из возможных.

Два богатых старика в Голливуде: Норман хоронит жену и остёр на язык, Сэнди преподаёт актёрское мастерство и беспокоится о своём члене. Они лучшие друзья, и сериал на две трети состоит из их перепалок. Двое других главных персонажей — женщины, и они помогают Сэнди не сойти с ума. А тот, в свою очередь, спасает Нормана.

Майкл Дуглас, Алан Аркин, возрастные актёры и всего восемь серий по двадцать минут — главные причины включить этот сериал. После второй серии я полез в википедию, узнавать, кто пишет такие смешные диалоги. И удивился: сериал совершенно несвойственен автору мерзкой «теории большого взрыва». Но учитывая его послужной список, вполне логичный: будто Чак Лори (66 лет) решил отдохнуть от мэйнстрима и сделать работу для души. Написал все серии, ему помогали сценаристы и режиссёры (и режиссёрки) старше 47 лет. Результат приятно смотреть вечером на диване с женой: уютные интерьеры, дружеские перепалки, все где-то раздолбаи, а где-то мудрые, как в жизни.

Сериал был бы идеален, если бы не мелкие проблемы в сценарии. Шутки слишком затягиваются: две серии про член ещё куда ни шло, но четыре — перебор. Местами слишком много сахара, особенно в классе актёров. Минди, дочь Сэнди, достаётся слишком мало экранного времени и слов: она лишь зеркало для Сэнди, в котором он замечает свои беспомощность и щедрость. Но за три часа экранного времени недочёты не бросаются в глаза, а эмоции остаются.

27 членов на 27 машинах, записей нет, но есть свидетель и предрассудки. Кто виноват? Ну конечно, как полагается в хорошем детективе, не тот, на кого все показывают. Много было статей про качество этого сериала, но я не ожидал, что детективная линия вообще уйдёт на второй план — виновника найдут в последние пять минут. Сериал про подростков, и в этом он глубже, чем его соседи: «Конец ёбаного мира», «Всё хреново» и «Странные дела». Люди в сериале такие живые, что они постоянно напоминали мне разных знакомых. Ну и клише «серьёзных» детективных сериалов высмеиваются на пятёрочку. Всё в «вандале» хорошо.

К середине сериал становится тем, чем хотел: захватывающим и разнообразным повествованием о взаимоотношениях. Сериал о чувствах с персонажами, которые все до единого не умеют или не хотят открывать чувства. Все эти изобретения, фэнтезийные миры, ракушки и стены — чтобы не говорить, чтобы убежать. Но толку-то: проблемы, которые люди решают по-одиночке, можно решить гораздо проще — разговором.

Хороший сериал, всё как ожидал от Фукунаги. Но где-то не дожал: не хватило эмоций. Ждал, наверное, более мощного финала и более интересной судьбы для Герти.

Первая серия — как обухом по голове, а затем попроще, повеселее. Интересное высказывание на тему жалости и сожаления, рамок и правил. Жалко всех.

Ностальгии по восьмидесятым сериал. Как детский ужастик — отлично, но в целом идёт по рельсам. Красивый и увлекательный, но продолжения не хочется. Leftovers всё ещё лучший.

Взяли с собой весь первый сезон в путешествие: надо же узнать, за что у него куча наград и лестная критика. Он хорош, особенно в плане IT, но ни фига не отдыхательный сериал: была бы альтернатива, не досмотрели бы.

Я остался с ощущением, что режиссёр не любит зрителя: стоит только нащупать сюжет и увлечься, историю бросает в сторону. Кажется, понял динамику, так переворачивают. Думали, что пришли на современный спектакль про хакеров? Ахаха. Про семью? Ну-ну. Морфий тоже не при чём. Одиночка против корпорации? Уже ближе, но оказывается, что корпорация состоит из одиночек, а хакеры жестят похлеще людей в галстуках. Никакой точки опоры, от этого начал в уме придираться к мелочам: типа, это же было в знаменитом фильме Финчера.

Но если не посмотрю второй сезон, не узнаю, что случилось с Тайреллом, как работает WhiteRose и сможет ли Анджела всех пораскидать. Сериал зацепил, и я даже не понимаю, чем. Пресловутый сток-синдром, наверное.